Травматолог: жизнь – это не кино, это хуже

Еще во время учебы в университете, травматолог Андрей Сафьянов ходил на 24-часовые дежурства на скорой помощи. Фото: Tairo Lutter / Postimees

Травматолог Андрей Сафьянов уже 13 лет видит людей в разных состояниях. Он работал как в Тартуской, Таллиннской, Ида-Вируской и в Раплаской больницах, так и в отделениях неотложной помощи, на скорой и в травмопункте.

Работающий сейчас руководителем абмулаторного подразделения отделения экстренной медицины Северо-Эстонской региональной больницы (PERH) врач хорошо помнит свое первое дежурство в Ида-Вируской центральной больнице. «Я только что окончил резидентуру по ортопедии, и тут мне привозят человека с такой тяжелой травмой, с которой мне больше ни разу не пришлось сталкиваться», - вспоминает он.

Первый принятый Сафьянов самостоятельно пациент при падении сломал головку бедренной кости и вывихнул сустав. В любом случае такой перелом нуждается в операции, но тогда удача улыбнулась и начинающему врачу, и пациенту: после фиксации перелома кость встала на свое место и необходимость в экстренной операции отпала.

«Это был один из тех моментов, когда в теории ты об этом читал, но в жизни никогда не видел. Было страшно», - говорит Сафьянов.

Во время его второго дежурства в больницу поступил парашютист, сломавший таранную кость: «Это такой перелом, который нужно оперировать. Я такое уже делал со своим руководителем, но теперь мне предстояло справиться самому».

Но самую большую гордость в пору первых дежурств травматолог испытывает за  случай, когда ему удалось оказать помощь человеку, который упал с высоты метра в два на большое стекло.

«У него было повреждено предплечье. Все кости были целы, но стекло разрезало внутреннюю часть предплечья - мышцы, вены, нервы: все до самой кости», - вспоминает Сафьянов. Доставленному в больницу пациенту при оказании первой помощи почти час назад был наложен жгут, а если жгут держать больше двух часов, восстановить конечность уже невозможно.

В операционной Сафьянову удалось сшить нервы, восстановить артерию и кровообращение: «И я быстро отправил его в Тарту, поскольку там есть возможность для работы с нервами и кровеносными сосудами. Позже я слышал, что у него все в порядке, хотя травма была очень тяжелой».

Счастливые случаи

Бывает, что несчастные случаи заканчиваются удачнее, чем прогнозировалось. «Были ситуации, когда мы говорили родственникам, что прогноз очень плохой и, скорее всего, ничего хорошего ждать не стоит, но люди все же чудесным образом поправлялись. Тут можно сказать одно: очень хорошо, что мы ошиблись».

Бывает и такое, что пациенты уходят из больницы на своих ногах в тех случаях, когда врачу понятно: если бы помощь не подоспела вовремя, человек умер бы.

«Она девушка отравилась и потеряла сознание, но сначала родственники ничего не поняли, думали, что она спит. Но потом кто-то заметил, что она не дышит. Когда мы прибыли на вызов, ее сердце уже не билось, но благодаря реанимации она ожила», - вспомнил он один из счастливых случаев.

Трагический финал

Однако у врачей бывают и черные дни, причем, как ни странно, самые тяжелые пациенты - люди в возрасте 30-35 лет. Их очень тяжело лечить и спасать, особенно тех, кто отравился угарным газом.

«Но самые печальные происшествия - с детьми, - вспоминает Сафьянов. – Я сам реанимировал ребенка с отравлением угарным газом, запустил ему сердце, и после клинической смерти его живым доставили в больницу... А он умер там от осложнений».

«В позапрошлом году отравилась угарным газом мать двоих детей, и она тоже умерла. Очень жалко, дети осиротели. Я ее реанимировал, запустил сердце, было сделано все, что возможно, но мозг уже умер. А это конец», - говорит Сафьянов.

Переживания

Он не отрицает, что его работа очень тяжелая в эмоциональном плане: «Нельзя сказать, что к этому привыкаешь, но я стараюсь не зацикливаться. Если начнешь сопереживать каждому пациенту, очень быстро сгоришь и больше не сможешь работать».

«Я пытаюсь это как-то философски осмыслить: если я сделал все, что возможно, а природа говорит, что повреждения необратимы, то, к сожалению, ничего уже не поделаешь».

По словам врача, остается надежда на постоянно развивающуюся медицину. Возможно, лет через 20 или через 50 можно будет лечить те болезни, которые сейчас считаются совершенно безнадежными, например, рак или тяжелые инфекции, сверхтяжелые травмы или повреждения мозга.

Сравнивая жизнь и кино, Сафьянов сказал, что в кино все намного проще и более предсказуемо, а в жизни – тяжелее и интереснее, при этом совершенно непредсказуемо: «В жизни больше чудес, которых нет в фильмах».

Черный понедельник

Обычно говорят, что больницы забиты пациентами с травмами, полученными в выходные и во время праздников, но Сафьянов с этим не согласен: «Для меня это необъяснимо, но каждый понедельник у нас дурдом, даже если были спокойные выходные и не было скользко».

«В Иванову ночь было очень спокойно, нельзя сказать, что именно праздники прибавляют работы. Рождественские праздники, например, всегда спокойные», - уверяет он.

В целом летние и зимние несчастные случаи не сильно отличаются друг от друга. Разве что зимой больше падений на льду и аварий, если дороги внезапно стали скользкими. Также приходится заниматься травмами конечностей, вызванными переохлаждением.

Летом больше термических ожогов и несчастий с мотоциклистами: «Может быть, иногда в выходные и появляется больше нуждающихся в помощи, поскольку многие отдыхают с алкоголем а, как все знают, на пьяную голову валитсят больше неприятностей».

Внезапные и хронические

В травмопункт часто обращаются с производственными травмами. Строителям может упасть что-то тяжелое на ноги, они же режутся резаками или дисковыми пилами.

«У продавцов регулярно встречаются порезы. Среди спортивных травм лидируют травмы голеностопов или колен, растяжения связок, разрывы менисков, у баскетболистов часто травмируются пальцы. И, конечно же, переломы костей», - перечислил Сафьянов.

«Обычно к нам приходят пациенты с травмой одной конечности, они могут сами идти, и даже принципиально идут сами. Те, кто не в состоянии передвигатья или нуждается в лежачем положении, поступают на скорой».

В травмопункт приходит много хронических больных, у которых жалобы возникли достаточно давно: «Некоторые говорят, что не получили помощи от семейного врача, и приходят к нам. Часто, к сожалению, мы не может оказать им помощь в полном объеме, поскольку ЭМО предназначен для оказания экстренной помощи, а не для консультирования. Но как минимум, они получат совет, а из-за этого другим придется сидеть в длинной очереди».

Хотел оперировать

Курсы общей медицины Сафьянов окончил в 2005 году, после этого долго думал, в какой области специализироваться. Он знал, что хочет выбрать что-то из хирургии, - скажем так, то, что можно делать руками - но точного представления у него тогда не было: «Ортопедия так быстро развивалась, постоянно на вооружение брали новые хирургические методы. Тогда я подумал, что выберу такую специальность, где можно много оперировать».

Еще в студенческие годы, в процессе учебы, вместе с другими ортопедами Сафьянов дежурил в больнице и при возможности ездил в столицу, чтобы в субботу отдежурить сутки на скорой помощи: «Я там получил большой опыт и увидел реальную экстренную медицину – внутренние болезни и травмы».