Недетские обвинения в адрес Детской больницы

Таллиннская детская больница. Фото: Михкель Марипуу

В редакцию портала Rus.Postimees обратилась мать, которая в середине февраля была вынуждена вызвать скорую помощь для своего девятилетнего ребенка, страдающего сахарным диабетом, а потом провести не самые приятные сутки в Таллиннской детской больнице. После этого она и решила поделиться наболевшим с журналистами.

По словам матери, все началось рано утром 14 февраля. Ребенка стало рвать, однако, зная о том, что на дворе сезон ротавируса, а также имея опыт борьбы с этой неприятностью, сразу вызывать скорую помощь женщина не стала: «Поила его водичкой, следила за уровнем сахара». Утром она позвонила в регистратуру своего семейного врача, где ей сказали, что врач свяжется с ней позже. В итоге ее заставили ждать звонка или приезда доктора, на который мать рассчитывала, до обеда.

Мать объясняет, что врач велела привезти больного ребенка в поликлинику или вызывать скорую помощь. «В больницу ехать очень не хотелось. Из-за диабета мы и так там постоянные посетители. Однако выхода не было, и я вызвала скорую».

Хождение по больничным мукам

Ребенок был доставлен в Детскую больницу, где, как считает мать, и над ней, и над ребенком просто издевались. Нездорового ребенка, которого в течение нескольких часов рвало и который уже не мог ни ходить, ни стоять, заставили передвигаться с места на место. Матери было велено его раздеть: «А как раздевать ребенка, из которого извергаются рвотные массы?» После этого оба были отправлены к медсестре, чтобы та установила канюли для капельниц, и мальчишка орал как резаный, пока сестра нашла вены... А матери пришлось выслушивать ее недовольство поведением сына.

Потом начались новые препирательства. Ребенка определили в палату, а матери было предложено или остаться – совсем, или сразу уходить. Мать уходить сразу отказалась, поскольку мальчику еще было плохо, но и остаться в больнице на весь срок лечения она не могла: против этого говорили работа, домашние животные и уже полученный ранее опыт, когда мальчика с диабетом для подстраховки держали в медицинском учреждении до двух недель.

При этом мать, по ее словам, просила выдать ей больничный на один день, поскольку парня начало рвать в пять утра, в больницу они попали около трех дня. Уходить пока было нельзя, но нужно было как-то объяснить работодателю тот факт, что ее не было весь день на работе. Мать уверяет, что в больничном ей отказали.

В палате, куда поместили ребенка, оказалась только одна кровать и один пластмассовый стул. Женщина попросила вторую кровать, но ей объяснили, что поскольку она в больнице не остается, кровать ей не положена. Пока ждали результатов анализов, пришлось довольствоваться тем, что было.

Сестра принесла две баночки для анализов, однако ребенок был настолько слаб и обезвожен, что ни пописать, ни, тем более, сходить по-большому просто не мог. Позже эти баночки, по словам женщины, ей аукнулись.

Около шести вечера пришла делегация врачей, которые сообщили, что анализы ребенка в порядке. Мать стала требовать выписки сына, но врачи категорически отказывались. Долго препирались и договорились на том, что ребенок останется до утра, а мать на следующий день придет и заберет мальчика домой.

Ребенку стало лучше, он попросил есть и пить. Но врач не разрешила, велев ждать. Прождали до восьми вечера, когда в палату пришел хирург, удивился, зачем его вообще сюда вызвали, и разрешил напоить и накормить уже рыдающего от голода и жажды ребенка. Мать говорит, что после скандала с сестрами им выдали ромашковый чай и некую массу (похожую на быстрорастворимую кашу), внешний вид и запах которых напомнили ей утренние рвотные массы ребенка. Она стала требовать хотя бы йогурт, на что ей было отвечено, что кухня уже закрыта. Пришлось самой сбегать в магазин и принести сыну еду.

На ночь ребенок остался в больнице, утром мать вернулась, решив, что теперь-то мальчика уже отдадут. Первое, что она заметила – это полная бутылка воды, которая простояла рядом с кроватью мальчика нетронутой. «Я спросила: ты опять не хочешь пить? Опять, как вчера? На что сын ответил, что пить очень хочет, но открыть бутылку у него не хватило сил. Мать решила выяснить, что вообще происходит, и якобы получила в ответ порцию невежливых отговорок - мол, эту воду тут никто не пьет. «Так может потому и не пьют, что не могут открыть?».

Забрать сына сразу матери, конечно же, не удалось, а удалось только поздно вечером, когда ей посчастливилось встретить врача, сообщившего, что все анализы в порядке, никаких отклонений нет, причин вчерашнего недомогания выявить не удалось.

«Я собрала ребенка, ушла из отделения, перекрестилась. Думаю, персонал сделал то же самое», - завершила свой рассказ женщина.

Расследование ничего не подтвердило

На самом деле это письмо было расписано на четырех страницах – в красках, в лицах и в подробностях. Однако публиковать его целиком мы не станем хотя бы потому, что это взгляд на ситуацию одного человека, расстроенного тем, как его встретили с больным ребенком в больнице. Но для выяснения обстоятельств и получения комментариев 27 февраля мы переслали письмо целиком в Таллиннскую детскую больницу.

На следующий день мы получили ответ, в котором было указано, что письмо передано в службу надзора за качеством услуг и она начала внутреннее расследование. 8 марта поступил и официальный ответ на наш запрос.

Итак, мы просили уточнить, почему человеку, который в течение целого дня находится с больным ребенком – в том числе и в больнице – не выдается никакого документа, объясняющего работодателю, что это не прогул, а отсутствие по уважительной причине.

Руководитель по надзору за качеством обслуживания Лагле Суурорг ответила: «У родителя есть право постоянно находиться в больнице для ухода за ребенком в возрасте до 10 лет, а в случае ребенка с особыми потребностями - до 14 лет. Лист по уходу выдается только в том случае, если мать находится в больнице постоянно. Основание: «Постановление министра социальных дел нр. 14 от 26.09.2002 «Содержание и бумажная форма Листа по нетрудоспособности, а также условия и порядок регистрации, выписки и передачи листа по нетрудоспособности Больничной кассе». В части 2 статьи 6 данного постановления сказано, что Лист по уходу выписывается сиделке или опекуну (далее - сиделка), если необходимость в помощи сиделки исходит из состояния здоровья больного. Но в данном случае лечащий врач оформил родителю справку для предоставления на работе».

Далее мы попросили объяснить, на самом ли деле кухня в больнице закрывается и накормить ребенка, который целый день не ел, проходил обследования и получил разрешение на прием пищи только вечером, невозможно? «Для ребенка, поступившего в больницу с рвотой, в первый день вводится нулевая диета. Кормление больного ребенка назначает лечащий врач в соответствии с болезнью/состоянием пациента, по поводу чего есть клинические медицинские инструкции, а порядок кормления больных, поступивших в экстренном порядке, утвержден решением собрания правления Таллиннской детской больницы (Порядок кормления SA TALLINNA LASTEHAIGLA, 02.03.2016).

Выдержка из решения:

5.3 Заказ еды для экстренных пациентов и заказ дополнительной еды:

5.3.1. Руководитель сестринского дела отделения или сестра при необходимости может заказать дополнительную еду и еду для экстренных пациентов, то есть «еду для нового больного», за правильность заказа отвечает руководитель сестринского дела. Продуктовый пакет нового больного (Завтрак: йогурт, бутерброд, чай, Обед: суп-пюре, хлеб, соковый напиток, печенье с семечками и Ужин: геркулесовая каша с маслом, бутерброд, чай) по договоренности одинаков для всех отделений и по необходимости меняется. Все остальные необходимые экстренным пациентам продуктовые пакеты заказываются в текущем порядке по медицинским показателям, по предписанию врача».

То есть свою кашу сын нашей читательницы все же получил. Получил он и чай. С бутербродом не сложилось, поскольку врач разрешил только легкую пищу. И проблема тут не в том, что ребенка отказались кормить, а в том, что качество предложенной еды явно оставляло желать лучшего.

Историю с водой представитель службы надзора комментировать отказалась, поскольку рассказ матери и объяснения сестер не совпали.

На этом ответ был завершен со ссылкой на Закон о защите личных данных: если у матери остались претензии, она может сама обратиться в больницу.